Старческие подушки до отказа забиты болезнями, хворью и воспоминаниями.
А наши, наши подушки покрыты жесткими наволочками, и кладя на них свои нечесанные головы, мы погружаемся в мир лохматых надежд и жестких сомнений.
Как хочется быть кем-то еще.
Как хочется быть кем-то еще...
Белой птицей, или цветком...
Белой птицей, или цветком.
В моей земле
Бьют палкой в лицо...
Те, кто верил мне
Ушли на дно...
Что б кто-нибудь гладил рукой...
Когда тебе плохо, - гладил рукой.
Что б чувствовать губы, когда темно...
Что б чувствовать губы, когда темно.
В моей земле
Бьют палкой в лицо...
Те, кто верил мне
Ушли на дно...
Что б кто-нибудь рядом был...
И что б никогда не уходил...
Что бы просто любил...
Что бы просто любил.
Уйду в леса...
Я знаю дождь,
Он помнит меня,
Сможет мне помочь!
Омою слезой
Я руки свои.
Пусть незнает никто,
Что я еще жив.
Что я еще жив...
То, что я еще жив!(с)
Как хочется быть кем-то еще...
Белой птицей, или цветком...
Белой птицей, или цветком.
В моей земле
Бьют палкой в лицо...
Те, кто верил мне
Ушли на дно...
Что б кто-нибудь гладил рукой...
Когда тебе плохо, - гладил рукой.
Что б чувствовать губы, когда темно...
Что б чувствовать губы, когда темно.
В моей земле
Бьют палкой в лицо...
Те, кто верил мне
Ушли на дно...
Что б кто-нибудь рядом был...
И что б никогда не уходил...
Что бы просто любил...
Что бы просто любил.
Уйду в леса...
Я знаю дождь,
Он помнит меня,
Сможет мне помочь!
Омою слезой
Я руки свои.
Пусть незнает никто,
Что я еще жив.
Что я еще жив...
То, что я еще жив!(с)
Психея